* Карта сайта
МИЛИ: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Капитан придвинул кресло к камину, раскурил трубку и, задумчиво глядя на огонь, начал свой рассказ:
Капитан 3 ранга
Степанов Евгений Иванович.
"Чукотка"
72-83 гг.
=========================================
А еще был забавный случай...
Так, пожалуй, начинаются большинство воспоминаний ветеранов, впрочем, по порядку.
В марте 1975 г. «Чукотка», получив очередное правительственное задание, держала курс в район о. Тимор в Индийском океане. Готовился запуск первого ИСЗ Индии «Ариабата». По каким-то подзабытым мною сейчас причинам в точку работы мы не успевали. Командир Владимир Иванович Михайлов приказал выжимать из машины все, что можно и «маслопупы» держали невиданные к тому времени из-за солидного возраста 115 оборотов. Вахтенных механиков кэп «драл» за каждый недокрученный оборот винта, лично проверяя показания тахометра секундомером. В общем, неслись на всех парах еще нехожеными экспедицией курсами. Вошли в Макасарский пролив. И тут выясняется, что кроме джонок с черными парусами, под которыми согласно Лоции, рыбачат больные проказой, необходимо сторонится и местных тайфунов. В южном полушарии осень, а мы в самой их колыбельке. Перед ГМС срочно поставлена задача - принять метеопрогноз! Задачу они успешно...провалили. Смеркалось. Погода свежая, давление падает, утром выходим из пролива во внутреннее море, а информации об обстановке – ноль. Вдруг обнаружили идущее встречным курсом судно, причем, родненькое, советское! По всем линиям трансляции команда: «Командиру БЧ-4 наверх, срочно установить радиосвязь».
В радиосети молчание.
Темнело стремительно, как и положено в тропиках. Суда на контркурсах сближались также быстро, но сухогруз ни в какую на связь не выходил. Вот уже разошлись левыми бортами, а в эфире тишина. На мостике – по всем румбам изощренный фирменный сленг. Тогда у вахтенного офицера возникает гениальная идея - вызвать соотечественников прожектором. Сигнальщик отщелкал «Аз-Аз-Аз». Ответили. Далее, молодой матрос, призванный недавно из горного таджикского кишлака, начал семафорить со слов командира на слух. Соотечественники тут же замолчали. Обстановка на мосту накалилась до предела. За несколько минут все, кто был на ГКП, об этих «лошкомойках» и их близких родичах узнали такое…
К счастью, все закончилось благополучно. Их радист таки открыл связь на УКВ. Любопытство взяло вверх над страхом возможной провокации со стороны корабля непонятной раскраски, который к тому же ломанном русском называет себя советским, да еще и военным. Командиры переговорив, пожелали друг другу счастливого плавания. В.И.Михайлов, поднявшись из поста, икая от хохота, приказал убрать этого…сигнальщика к …Фене в боцмана. Заключительным аккордом прозвучал доклад сигнальщика: «Тавариш командира, моя светофора передаль, а их сигнальщик, у-у чурка сабача, сапсем на руськи ни панимать».
К острову Тимор мы не успели, но задание Партии, Правительства и Индиры Ганди было выполнено успешно 19 апреля сразу после выхода из пр. Ламбок в Индийский океан. Индия стала членом международного космического клуба. Филателисты пополнили кляссеры новыми марками с ИСЗ «Ариабата». Оперативный дежурный в штабе ТОФ получил маленькую, с трехкопеечную монету, индийскую медаль. Нас тоже не обделили,- приказ о поощрении зачитали торжественно перед строем…- сняли очередное воинское взыскание.
=========================================
Закон Мэрфи прикладной неразберихи
| Добавив 2 недели к положенному по графику сроку на непредвиденные задержки, добавьте еще 2 недели на непредвиденность самих непредвиденных задержек. |
Экипаж обедает. Командир приглашает офицеров к столу. У него настроение, в отличие от присутствующих, плохое и мы это знаем. Владимир Иванович не любил приходить по темноте и не потому, что швартовка в сумерках представляла определенные трудности. Он был профессионалом, и такие пустяки его не волновали. Дело было в другом,- молодежь рвалась к дому как торпеды к причалу из культовой песни В. Высоцкого, а опыт жизни подсказывал, что истосковавшихся по домашним ласкам жеребцов лучше придержать до светла на борту. «К утру информация о возвращении «шариков» облетит все «чудильники», окурки и бутылки будут удалены и тогда можно открыть калитку на сходне». Михайлов с содроганьем вспоминал последствия одной трагической истории.
« Был у нас тут один капитан-лейтенант, Е… м…, лбом сейф сворачивал,- говорил он,- пришел домой с кортиком и порубил на куски двух товарищей, случайно (Ха-ха!) оказавшихся в гостях у его жены».
О том, какие последствия самосуда или благородной мести (это на усмотрение читателя) были для самого командира, он не распространялся, но, видимо, мало не показалось, потому что сам факт он пересказывал часто с вариантами.
Обед продолжался. Открылась дверь и в кают-компанию, нарушая давно установленный порядок, ворвался опоздавший к столу лейтенант. Лучше бы он появился после окончания обеда. Командир прервал трапезу, злорадно улыбаясь, громко, чтобы все слышали, обратился к старпому: «Ну, вот и первый кандидат вахтенным на рейде»
Все притихли. Настроение резко упало. Раз вахта на рейде, значит швартоваться не будем, а сход отменяется!!!
Неожиданно, нарушая наступившее молчание, прозвучал голос Штепы:
«Что, салаги, приуныли?»
Олег Васильевич принципиально, несмотря на свой ветеранский статус, обедал за крайним, лейтенантским столом. Дабы разрядить возникшее напряжение начал, выражаясь по-флотски «травлю»
« Вот, когда я служил на «Чажме», был такой случай. «Адмиральский час». Выходит командир соединения на крыло мостика, озирая своим опытным взором окрестности, и наблюдает картину. На вертолетке в шезлонгах в лучах теплого тропического солнышка развалились офицеры, причем, по плавкам видно младшие. Командир корабля рядом, и к нему укоризненное замечание: - «лейтенанты в шезлонгах, а капраз вынужден на прикроватном коврике поджаривать свое тело». Командир быстро нашел выход из неловкого положения. По трансляции команда: «Боцману наверх». Явился. Доложил почти по уставу.
-«Надо смастерить командиру соединения шезлонг. Сможешь?»
-«Так точно!»
-«Сколько времени понадобится?»
-«Полтора часа»
-« Не заливай!»
-« Ну, максимум два»
-« Ладно, валяй, и делайте, чтобы не хуже…»
Через час появляется на мостике боцман, держа за спиной что-то завернутое в газету. В глазах у обоих командиров застыло удивление.
-«Что, уже готов шезлонг?»
-«Так точно»
-«Покажи»
Боцман начал осторожно разворачивать «Боевую вахту». Запахло свежей краской. И тут в руках у новоявленного факира появился полосатый, черно-белый …. милицейский жезл».
За столом сдержано заулыбались.
«Вот еще», продолжал Олег Васильевич, чувствуя, что унынье у слушателей проходит.
«Лежали в дрейфе. Пуски очередной раз переносились на неделю. Кальмары всем обрыдли. Утопили несколько волейбольных мячей. Приходит боцман к помохе с предложением почистить цепной ящик. Под килем 3 км. бездны, в ящике более 300 м якорь-цепи и якорек больше 5 тонн. Добро получено, но мозги от тропического солнца работают лениво, о последствиях никто не подумал. Ну и ухнули до жвако-галса всю цепь. А когда пришло время выбирать якорь…»
На этом месте рассказ обрывается, потому что «Чукотка» как будто налетела на какое-то препятствие и задрожала всем своим стальным телом. Это продолжалось секунд 20- 30, потом все стихло. В кают-компании наступила такая тишина, что было слышно, как прусаки под подволоком шевелят своими усами. Первым среагировал «Бычёк» Назаров. Втянув свою короткую, мощную шею в плечи он выскочил из-за стола и скрылся за дверью, Следом вынырнул командир. Странно! Трансляция молчит, команд с мостика нет, а ведь еще компот не допили. Постепенно, почему-то шепотом начался обмен предположениями. О компоте забыли. Наконец ожила ГГС. Прорвало: «Баковым - на бак, помощнику командира - на бак, машинисту - на брашпиль».
Через некоторое время обстановка прояснилась. Правый якорь вместе с 300-ми метрами якорь-цепи выскользнул из объятий стопоров и ушел вниз, слизав все выступы турачки брашпиля. Снизили ход до малого. Подали пар на брашпиль. Дернули раз, другой, третий,- безрезультатно. Силенок у механизма явно не хватало, да к тому же разбитая турачка не цепляла звенья цепи. По правому борту располагалась 9-ти тонная грузоподъемная стрела. Приняли решение на совместную работу с брашпилем. После нескольких рывков командир ЭМГ Леня Куликов возопил, - пускатель электродвигателя, выбивало, предохранители на щите горели, и запас их быстро заканчивался. Цепь ни на метр не ушла в свой родной ящик. Любопытствующих на баке прибавлялось, так же как и предложений по подъему якоря. Время приближалось к зимним сумеркам. Обстановка ухудшалась. Ветерок до 10-ти, волнишка до 4-х, воздух и вода ноябрьские. Из всего набора только видимость хорошая. Вот "Спасск", вот он родной скалистый берег, а под килем почти километр воды.
Следующее решение отличалось оригинальностью и требовало четких, слаженных действий уже двух кораблей. Порешили, с кормы «Спасска» стравить капроновый буксир, завести его за цепь и, создав на малом ходу провис цепи, выбирать этот провис. Поначалу все получалось обнадеживающе, однако праздновать успех не пришлось. В один из моментов буксир перехлестнуло несколько раз вокруг цепи и при выбирании якоря его втянуло в клюз, где он от трения расплавился. Цепь заклинило намертво. С этого момента действия стали напоминать трудовой героизм времен Павки Корчагина.
Поскольку из-за носового подзора в клюз добраться было невозможно, соорудили беседку, в которую опустили добровольца-боцманенка. Волна периодически подлизывала беседку с матросом. На его валенках, ватных штанах, спасательном жилете быстро нарастала ледяная корка, опадавшая при очередном ударе беседки о борт. Штатные боцманские инструменты,- топор, лом, кувалда, были бессильны против оплавившегося капрона. Справились уже за полночь с помощью газовой горелки.
Пока очищали клюз, свободные от генерации идей по подъему, таки дослушали рассказ Штепы о том, как экипаж «Чажмы» в течение недели вручную выбирал злосчастный якорь, и, видимо, тогда и было принято единственно правильное и окончательное решение - ТАЩИТЬ.
На баке под начало командира баковой команды Виталия Степанова собрали всю службу измерений, боцманов и еще тех, кто под руку попался и, несмотря на интернациональный экипаж, по-русски, под "Эй, ухнем" (и еще кой-какие выражения) начали. Завели концы за цепь, на полметра дернули, завели, дернули, завели, дернули и так почти сутки. А ночью начались снежные заряды. В одну из таких завирух на палубу вместе со снегом посыпались тушки уток. Ослепленные прожектором, они ударялись о надстройку и падали к ногам палубной команды. Усталость была так велика, что реакция на необычное явление была сдержанной. Но свежатинку к ночному завтраку распотрошили и приготовили. К утру Виталий Степанов, а он бессменно был на баке, уже не командовал, а, повизгивая, шептал: «И-и раз! И-и раз!» Цепь с якорем упиралась, но медленно вползала в ящик, и таки заняла свое штатное место. Разбор полетов, а это святое, проходил за закрытыми дверями и результат мне неведом.
В бухту Крашенинникова, как и хотел командир, мы вползли утром, когда в очередях магазинов Приморского уже знали не только о том, что мы вернулись, но длину, калибр и вес якорь-цепи «Чукотки»
=========================================
Степанова Ольга Степановна.
=========================================
| Ах, как она любила Послать его подальше, В неведомое место… (Конечно не всегда). Ах, как она любила… И в этом нету фальши, Но не было и лести, Была одна вода. |
|
| Ах, как ее любил он, И как недосыпал он, Порою даже солнца Не видел целый день. И звездами дразнила, Манила, заставляла Испить ее до донца Превозмогая лень. |
|
| С заката до рассвета Терпел ее придирки, Терпел ее капризы И подлые дела. Любил, хотя и жала, Как новые ботинки, Романтики эскизы Почти на нуль свела. |
|
| С рассвета до заката Строчил он ее записки, Доклады и бумажки, Не думал о конце. Ругал ее до мата, Царапался, как с киской, Осталась вся отвага Отметкой на лице. |
|
| Ах, как ее любил он, О всем забыв на свете И это было нужно, Она его звала. Но…”гол” она забила, И на исходе лета Его подружка-служба На пенсию свела… |
=========================================
Предшественником сегодняшнего компьютерного сленга по праву можно считать корабельный «петушиный язык». Не знаю, стал ли он предметом изучения филологов, но поводом для флотских баек, анекдотов и порой недоразумений, - сам не раз был свидетелем.
Загадочные: КТОФ, СПК, ГКП, ЖБП, ГГС, ОД и т.п.- для начинающего флотоводца постепенно из непонятных буквосочетаний превращаются в осязаемые понятия, предметы, лица. Причем, некоторые из аббревиатур для нерусской морской братии поначалу звучат оскорбительно. « Паачему я должен идти в п..ду?» - жаловался на командира трюмной группы молодой матрос из Риги, которого отправили в ПЭЖу. Понятно, что означало это по-латышски
Так вот! Известно, контроль за ночной вахтой и состоянием кораблей осуществлялся оперативным дежурным. От количества ночных замечаний, предъявляемых утром командиру ТОГЭ, зависела оценка дежурства ОД. Нет замечаний,- дежурство прошло даром, а нрав у командира соединения был крутой. В соответствии с философским постулатом о единстве и борьбе противоположностей,- что в заслугу одним, иной раз оборачивается проблемами для других, поэтому по утрам до появления адмиральского «бобика» в каютах старпомов кипела работа совместно с командирами БЧ. «Реагировали», устраняя выявленные за ночь на корабле недостатки.
Однажды в журнале ОД появилась запись: «На «Чукотке» не определено место ПСУ» В каюте замешательство. Как определить это место? А самое главное,- что такое ПСУ? ПЭЖ, ЗКП и даже ПСО,- знаем, не первогодки, но ПСУ написано четко прописными буквами флагсвязиста Н.Г.Скрипаля.. Время доклада об устранении замечаний приближалось неумолимо, а загадочная аббревиатура дешифровке не поддавалась. ОД в это время бегал по стенке вместе с приборщиками пирса, сметая последние остатки мусора. Автомобиль в пути, обращаться к автору было бесполезно.
Соломоново решение в конце концов было найдено за несколько минут до доклада. Все командиры БЧ, в том числе и секретарь комсомольской организации, оставшийся на ночь за Замполита, письменно доложили:- «В БЧ… место ПСУ определено».
Далее, как положено. Четыре звонка на флагмане. Командиры кораблей на доклад. На кораблях БП и ПП. После утреннего ажиотажа и смены оперативного я подошел к Скрипалю разрешить мучивший меня вопрос- что же такое ПСУ. Николай Гаврилович долго не мог понять о чем идет речь, потом рассмеявшись, объяснил. «Щенка в БЧ-4 завели, обормоты! Оперативный дежурный после обхода кубриков вместо регламентированного отдыха, целый час ботинки от дерьма отмывал! Псу место, где положено гадить определить надо».
PS. Эта история многократно пересказывалась, значит смешно и интересно. Но как раз в этом случае действующие лица: ОД- Н.Г.Скрипаль, Степанов Е.И.-(ПОМ ТМ), первый раз оставленный за СПК, за командира оставался ПК Служиникин (легендарная личность), возможно дежурным по кораблю был В.П.Степанов, так что отбросив мои литературные извращения, в основе случай реальный.
=========================================
