Ч Е Р Н А В К А
Строители, скорее всего поленились сделать ливневую канализацию на дороге и проложили под асфальтом тротуара у обочины трубу. Так себе, не особо крупную, а ко всему- неработоспособную. Чтобы вода достигла её уровня, надо было пролиться вселенскому потопу. А лето выдалось суховатое.
Откуда- то прибилась к нашему району молодая сучка. Чёрная, как смоль. Без единого пятнышка иного цвета. И почему- то стали часто видеть её прохожие подле этой трубы. Даже прозвали её: Чернавкой. Потом стали подбрасывать ей съестное, кто что принесёт, то и дают: косточки, рыбку, колбаски, а то и вовсе- хлеба. Она с благодарностью принимала всё. Часть поедала, часть тащила в трубу. Да и вела она себя как- то странно: смотрела прямо в глаза, не заискивала, хотя хвостом слегка в знак благодарности виляла. А хвост всегда держала трубой: верный знак собачьей гордости. И было явно видно, что той скоро щениться. Так оно в скорости и случилось.
Ко всемунадо бы добавить, что животные куда более, нежели человек, обладают чувством самосохранения, предчувствия даже природных явлений и, тем более,- катаклизмов. Поэтому удивлял выбор сучкой для обзаведения потомством трубы, в общем- то предназначенной человеком под канализацию. Но позже всётаки подтвердились её природные инстинкты: труба НИКОГДА не затоплялась. Именно поэтому лёжку для своих первенцев она выбрала не просто удачно, а верно. Кроме того, Чернавка, в отличии от других сучек, не становилась агрессивной при обзаведении приплодом. Нет, скорее всего она была замечательной матерью. Молнией носилась по перелеску за тротуаром в поисках пищи: щенки требовали своё и, как позже выяснилось, их было пятеро. Подношения жильцов окрестных домов брала исключительно из рук, либо с подосланной газетки, небрежно брошенное съестное игнорировала. Будто и не замечала его вовсе.
- Вот ведь, посмотрите на неё: какая гордая, не нравится, что бросила ей обрезки колбасные! Вон, как хвостом зло дёрнула. Смотри-ка ты, ну и сиди голодная!, со злобой сказала дамочка и пошла восвояси. Но я заметил, что позже Чернавка всё же подобрала кусочки: щенки становились всё больше и хотели есть постоянно. У бедняги ввалились бока, а на морде выразились глаза. Но униженно смотреть и выпрашивать подаяние она не стала.
У Чернавки появились свои знакомые среди прохожих. Она ещё издалека начинала помахивать им хвостом. А её, черные как смоль щенки начали временами выглядывать из своего убежища- трубы. А то и вовсе выкатывались на травку и затевали игры. Какая- то добрая душа принесла щенкам чашку с едой и теперь подношения складывали туда. Чернавка суетилась подле, благодарно повизгивая. Щенки благоразумно шмыгали в трубу и оттуда наблюдали за матерью и людьми.
Тем временем буйство разнотравия обозначило приход лета. Окрепшие малыши всё меньше пользовались убежищем, чаще попросту отбегали в сторону перелеска. А Чернавка таскала еду из чашки в густую траву, где тявкали подросшие щенки. Всё дальше от трубы- логова уходило семейство. У недавно щенячьих мордашек стали проглядываться клыки, появился угрожающий рык, стали закручиваться вверх хвосты. А однажды восхищённые прохожие наблюдали, как Чернавка со своим повзрослевшим выводком взяли в клыки забредшего здоровенного «полкана». А поводом для свары послужила добытая, скорее всего на соседнем базаре, худосочной самкой увесистая кость. На неё же претендовал «полкан»- чужак. Но, стоило ему взять кость в зубы половчее, как в шею ему вонзились клыки Чернавки. Тут же пиявками вгрызлись псу в пах едва ли не молочными зубами все щенки разом. Бросив кость, «полкан» взвыл от боли. И кончилось тем, что лохматый бродяга еле унёс ноги, поджав хвост под самое брюхо- позорный признак побеждённого. Чёрными колобками бежало за ним, лающее почти по- щенячьи, чернавкино семейство.
Авторитет самки с выводком рос день ото дня. Даже сильные кобели, гроза пришлых собак, предпочитали не связываться с «шайкой чёрных». Дело в том, что все щенки Чернавки имели такой же безупречный угольный окрас. Но, вопреки суждениям о беспородных собаках, весь собачий молодняк любил поиграть с детворой микрорайона. Чему многие, особенно состоятельные родители были «не особо рады», а скорее враждебны: завидев щенков, отгоняли их камнями.
Утро одного из выходных дней огласилось леденящим,душераздирающим собачьим воем. Многие, несмотря на ранний час, повыходили на балконы, а то и на улицу. А там, на бугорке у перелеска, любимом месте игрищ щенков с ребятнёй сидела Чернавка, задрав к небу голову и выла…Неподалёку валялись окровавленные трупики всех её пяти единокровных малышей. Их тельца как будто снова приняли вид тех самых кутят из трубы, вылезших на белый свет. Теперь в их открытых глазах был немой вопрос: «Люди, ну кому мы помешали?!» А Чернавка выла, пока её не прогнал какой- то «сердобольный» житель.
