Автор Тема: Секретный адмирал  (Прочитано 2713 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн Граждан Валерий Аркадьевич

  • Ветеран ПИК. Член Союза ветеранов
  • *
  • Сообщений: 180
Секретный адмирал
« Ответ #1 : 10 августа 2009, 12:54:47 »
Секретная лаборатория адмирала Максюты.
Их удел – молчание.
         Наш низкий поклон традиции блюсти юбилеи! А то ведь облечём всё и вся строгой государственной тайной и помалкиваем. Так проходят десятилетия.  А потом- в архив. Архив опять- таки засекретим! Ну ладно- работа. Но люди! Их тоже туда… замалчиваем напрочь, едва не на века! А их порой десятки тысяч, беззаветно отдававших силы, талант, здоровье, а то и жизнь, в конце концов… Нет, так нельзя, нельзя в забвение. А в угоду некой, порой необоснованной режимности подлежат умолчанию величайшие, героические дела целых поколений?! Будто их и не было…
          Сегодня понемногу и, как бы нехотя, отдаёт нам история их имена. Не так уж давно предали гласности имя человека №1 среди советских, российских завоевателей космоса. Узнали о Главном конструкторе ракетно- космических систем, дважды Герое Социалистического Труда, академике Королёве Сергее Павловиче. Уже на слуху имена Глушкова, Тихонравова, Цандера, Чертока. Но остаётся целый пласт до сих пор неизвестных сподвижников Королёва.
Здесь мы преднамеренно пока не называем имя человека, которого давно пристало вывести из пресловутой секретности и воздать должное в людской славе!
         И, что удивительно, мы не уверены: общались ли они когда- либо: Великий теоретик и труженик морей  когда-либо вообще! Не до встреч было. На кону стояло само существование государства. Более 70 прецедентов обнародованы сегодня о нанесении ракетно- ядерного удара «по Советам». Но не сделали этого. Не посмели!   
              А теперь попробуем определить то место, ту область науки и наисложнейшей практики в деле ракетостроения , чем довелось заниматься нашему адмиралу по сути всю последующую жизнь морского офицера. А заодно и  многих тысяч военных моряков в его подчинении. В 2009 году моряки некогда совсекретного соединения кораблей готовятся отмечать 50-летие 4-ой Тихоокеанской гидрографической экспедиции. И в этой связи  попробуем оценить неоценимое: боевую работу соединения КИК( Корабли измерительного комплекса), под руководством ПЕРВОПРОХОДЦА РАКЕТНОГО ДЕЛА НА МОРЕ адмирала Максюты Юрия Ивановича. Чем определялась задача этого соединения?
           Следовало в точно определённое время абсолютно безоружному кораблю идти в самое пекло противостояния двух противоборствующих ядерных держав, в центральную часть Тихого океана. Это пекло именовалось «район, закрытый для плавания судов и пролёта самолётов». А проще- испытательный полигон межконтинентальных баллистических ракет. Полигон никак не охранялся,  ни по периметру, ни с воздуха. А в центре его, в предполагаемой точке падения боеголовки обязаны были располагаться эти самые корабли – корабли измерительного комплекса.
Рисковый эксперимент.
            Внешне все выглядело благопристойно и почти по лабораторному: «Экспериментальный  по запуску изделия Х! Всем кораблям занять свои точки в акватории Тихого океана согласно полученным целеуказаниям!»
Примерно так начинаются любые окончательные испытания МБР –межконтинентальных баллистических ракет. Исходные данные: «изделие» запускается из мест «не столь близких», положим, с Таймыра в места «не столь дальние»: на Камчатку. А вернее- в акваторию Тихого океана вдали от Камчатки. Заметим, что туда же рвутся на всех парах и «супостаты». Их задача если не сорвать испытания, то хотя бы помешать. Любыми способами, вплоть…
           Прошла команда «Пуск!» Начинает работать система СЕВ (система единого времени) и ничто, подчёркиваем,- ничто для исполнителей эксперимента не имеет более существенного значения, нежели сам эксперимент! Даже сама жизнь участников принимает второстепенное значение. И, если в зоне старта ракеты, до и после команды «Пуск», меры безопасности расписаны до йоты, то в месте отделения ГЧ (головной части) ракеты такие меры сводятся уже к требованиям:
- Быть на минимальном расстоянии от точки падения ГЧ( головной части);
 - Установить телеметрические антенны за 15 минут до подлёта ГЧ.(И боже упаси сделать это раньше указанного времени, а тем более- позже!)
 - Иметь идеально настроенные станции приёма сигналов строго за определённое время.
 - То же самое относится ко всем другим регистрирующим подразделениям на корабле;
 -зарегистрировать с отличным качеством всю информацию относительно поведения ракеты и её головной части.
Всё вышеперечисленное, плюс великое множество сопутствующего и нештатного должно быть выполнено, несмотря на:
- Плотное окружение и помехи кораблей и авиации потенциального противника; (помехи могут оказаться абордажем, а то и хуже)
- Любую штормовую погоду, в том числе зимнюю и обледенение, местами до полуметра;
- Слаженную, вплоть до долей секунды, работу всего личного состава;
- Грамотнейшие и истинно филигранные действия офицерского и мичманского состава;
Героизм в данной ситуации считается делом заурядным, а невыполнение приказа расценивается по законам военного времени…
          Так вот, на стадии испытания разработанных и апробированных в наземных условиях МБР понадобился целый штат специалистов особого класса, ранее в команде Генерального отсутствовавший. Возглавить подразделение должен был морской офицер, обладающий следующими качествами:
- Кристально чистый в моральном отношении человек;
- Безусловно талантливый организатор;
- мореход, знающий всю акваторию Мирового океана от Арктики и до Антарктиды как свои пять пальцев и даже лучше;
- Аналитик, инженер, потенциальный учёный группы риска;
- Бесстрашный моряк и душа коллектива.
ПРИКАЗ НА ВЫПОЛНЕНИЕ ПОЛУЧЕН
               Кандидата подыскивал лично Главком ВМФ СССР Сергей Георгиевич Горшков, тем более, что была у Главкома мечта переоборудовать под корабли измерительного комплекса крейсера проекта 68 бис, на их утилизации настаивал Н.С.Хрущёв. Такого офицера нашли. Это был капитан первого ранга Юрий Иванович Максюта. Член КПСС, 1918 года рождения. Участник Великой Отечественной войны, один из помощников Командующего Черноморским флотом. В 1959 году Главком ВМФ назначил офицера командиром ТОГЭ- 4(Тихоокеанская гидрографическая экспедиция). Это было совершенно секретное соединение кораблей в составе сначала 4-х, потом 6, а в конце - 8 кораблей 1 ранга. Ничего общего с гидрографией, кроме названия да ещё морей и океанов соединение не имело. ,
            Шло прямое противоборство двух ракетно-ядерных держав, соревнование в средствах доставки ядерного оружия: кто быстрее, дальше и точнее это сделает. Паритет по сути игнорировался: нужно было только первенство. Командир соединения должен был в открытом океане принимать личное, совершенно самостоятельное решение по огромному числу вопросов: от работы механизмов корабля до политического противостояния в море. Но самой главное, что идеально удалось осуществить Юрию Ивановичу Максюте - замкнуть в единую цепь трудносоединяемые и подчас конфликтующие ведомства Министерства Обороны СССР. Такую задачу взвалил на себя Военно-морской флот с его КИКами, так ставил задачу Главком: замкнуть эту цепь, сделать её общей тяговой машиной.
Приказ согласован с Центральным Комитетом КПСС, Правительством СССР, ведомством академика Королёва, с корабелами. Для Ю.И.Максюты это была отмашка для спринта: времени дано столько, что лучше бы и не давали совсем: настолько мало.
А предстояло:
- принять и модернизировать четыре гражданских сухогруза под нужды ракетчик и военного флота;
- смонтировать и испытать спецтехнику практически неопробированную и даже не приспособленную для работы в море;
- одновременно тщательно отобрать, сплотить, обучить офицеров и матросов срочной службы. Офицеры и даже матросы набирались со всех видов Вооружённых сил: с флотов, с полигонов.
- подготовить экспедицию по переходу каравана судов Северным морским путём на Камчатку;
- за время перехода подготовить команды к немедленному началу боевых работ по приходе в базу.
- обеспечить строительство семейного жилья и береговой базы.
 Среди перечисленного уйма того, чего и не перечислишь, а то и вообще не скажешь: в такой ситуации не до формальностей: всё шло почти в военной обстановке. Далее следовала романтика перехода. Было решено проводить экспедицию из четырёх спешно переоборудованных кораблей: «Сибирь», «Сахалин», «Сучан» и «Чукотка». Дорогу во льдах торили ледоколы «Капитан Воронин» и «Капитан Мелехов». Для командиров кораблей хождение Северным морским путём было впервые. При проходе у мысов Челюскина и Прончищева преодолевали многометровые льды, коими был забит пролив Вилькицкого. Всего следовало преодолеть до тысячи миль и около половины пути- во льдах. Было, прямо скажем,- страшновато. Казалось, что в борта постоянно лупят торпеды! Лишь после Берингова пролива стихия чуть поутихла. На переход ушёл месяц. К боевым работам приступили практически сходу. И потянулись годы поистине изнуряющих боевых работ. Моряки писали стихи по этому поводу:
« Уходим летом, возвращаемся зимою.
Но всё же любим мы родные корабли!»
           Испытания ракетоносителей шли чередом. Корабли, игнорируя всё и вся практически не выходили из океана. Начало 1961 года конечно же встретили в океанских перипетиях. Очередную работу сделали «на отлично». Кончались все запасы:топлива, воды, продуктов…А главное- кончались душевные запасы: курс 180, значит домой! Почти не одна живая душа на кораблях не знала о совсекретных четырёх пакетах, хранимых в личном сейфе командира соединения. Конечно же, все и до похода  думали, как и сам адмирал Максюта, так и высшее командование соединения , надеялись, предполагали: кому же доверят обеспечение запуска первого в мире Человека в космос?! Ждали…
И вот… Отдан приказ всем кораблям изменить курс на 180 градусов и полным ходом идти в точки рассредоточения. И в ПЕРВОМ пакете были указаны координаты для каждого корабля: «Сибири», «Сучана», «Сахалина» и «Чукотки». Во ВТОРОМ пакете оговаривалась степень готовности кораблей. В ТРЕТЬЕМ- начало выдвижения в точки целеуказаний. И только в ЧЕТВЁРТОМ пакете указывались дата и время запуска ракеты с космонавтом на борту, здесь же сообщалось его имя: Юрий Алексеевич Гагарин!!
           Корабли рассредоточились по траектории полёта от «сороковых ревущих» и почти до экватора. А по трансляции передали личное обращение к морякам Сергея Павловича Королёва: «Вы нам хорошо помогаете. Спасибо. Но сейчас предстоит сложная работа .Она более ответственная. Права на ошибку нет. Нужна исключительная точность. Вы понимаете, о чём я говорю?!» Конечно же все понимали. Даже очень. И задачу выполнили опять- таки на отлично. За что и были награждены Правительством.
                    ПОКА  НЕ  СЕКРЕТНЫЙ  ЮРИЙ  МАКСЮТА
              Ещё в 1965 году, проходя на корпусе АПЛ на приличном удалении от борта «Чумикана»- одного из кораблей соединения адмирала Максюты, автор этих строк и представить не мог, что будет писать об этом человеке-легенде. Тогда его фамилию произносили едва не шёпотом.
 К немалому удивлению и в наши дни не нашлось архивных организаций на всех уровнях, способных пролить достаточно света на биографию Юрия Ивановича. Ради любопытства могли бы опубликовать те 10 строчек официоза.
         Мы же постараемся сказать об адмирале подробнее, насколько не оскудела наша память.  Родился Юра 6 марта  в 1918 году. Случилось это в местечке Синявка, что подле церкви Покровской Черниговской губернии, в 35 километрах от уездного города Мена . Отец его присмотрел себе в Корюковке  невесту, да на Ивана Купалу и порешили они связать свои судьбы. А ровнёхонько по сроку и родился наследник у потомственного казака. Ещё неокрепшая от родов мамаша через неделю столовала непрошенных клиентов своего  мужа- ветеринара кайзеровцев. 
            Иван Максюта, известный на всю округу ветврач пользовал кайзеровских лошадей- битюгов. Распряжённые пушки немцев стояли прямо во дворе. Немцы к лекарю были лояльны. Ещё бы: вся тяга на лошадях. С харчами в доме тоже проблем не было. Мясо- конина дармовая, плюс паёк и медикаменты. Ко всему- немецкий «орднунг»- порядок. Соорудили в усадьбе ветеринара просторную брусчатую конюшню, сеновал и домик для конюхов. Во дворе терпко пахло сосновой смолой. Солдаты вели себя сносно. Каверзы не творили.   1
          Так что доводилось Ивану лечить не только скотину: немцы не препятствовали. Двор Максюты знали далеко окрест по Черниговщине, до Мена и далее. А то и на привозе в самом Чернигове. Но аккурат через год немцы исчезли так же неожиданно, как и появились.  Хозяйственный Иван тут же «реквизировал» конюшню. Добротные хвойные брусья уже через месяц красовались срубом на новом  кирпичном фундаменте. Так что дом- пятистенок получился на славу. Хватило в нём места и родителям. Не то что в хате- мазанке!
           Так и рос Юра, а чуть позже и его новорожденная сестрёнка среди военного люда и лошадей.  Отгремели бои между красными и белыми, постепенно забылись петлюровцы и махновцы. Юра научился читать лозунги большевиков: их в селе было много. Потом бегали к попу- батюшке в школу. Многие ругали боженьку, а попа большевики называли «контрой», хотя он был добрый и учил азбуке. Сам- то Иван был как бы атеистом, но справедливо рассуждал : «Колы потрибно дитям, бо и богу угодно!» А в ограде всё меньше квартировали тачанки. Бывшую хату врач жаловал своим пациентам- боевым коням. А Юра коней любил. То ли они были от Петлюры, а то и махновские, а то и вовсе от погибшего Щорса: поди их разбери! А рысаки что надо, на подбор: стройные, тонконогие и широкогрудые. Жалко только- все раненные. Они ласково теребили мягкими губами Юрины волосы: просили свекольного сахара. А, получив кусочек, благодарно прядали головой и громко ржали. Сестрёнка их побаивалась.
       Коней на излечении бывало до десятка и более, особенно при появлении Первой конной Армии. Чаще конники косили сено и добывали овёс для раненных животных сами, но отец Юры немало сена косил и для коровы с овцами. Часто брал детей на покос к речке. Более счастливых дней у ребят не было. Разве что Троица, да Иван Купала с Пасхой. Кругом утихла пальба, как- то было раньше: стреляли, кого- то догоняли, кидали гранаты. Теперь за оградой конного двора открылся свой мир. И семья стала жить в нём. Да и коней забрали в какую- то коммуну. А своего любимца Серко он видел на пахоте, где коня били кнутом. Ещё не совсем окрепший от раны Серко долго ржал, узнав Юру. Но за плугом был незнакомый злой дядька. И мальчик помахал бедняге кепкой и заплакал. 
             Понемногу Юра приноровился читать. Книги зачастую покупала мама на Привозе в Чернигове, куда они ездили с отцом за медикаментами. Дюма, Беляев, Грин, Верн, Дойл, Других не было А по стране катились продналоги, продразвёрстки и, в конце концов- страшная засуха и голод по всей Украине, Белоруссии и в самой России. А Юра пошёл «в люди»: он уехал в Киев, где в 16 лет поступил на рабфак Кожевенно- обувного института. Конечно же,- это был не предел его мечтаний и со второго курса в 1935 году он уже становится студентом Индустриального института.
                                      ПО  ПРИКАЗУ  ГЛАВКОМА

         Инициативного и умного парня из черниговщины поприметили в ЦК ВЛКСМ Украины. И направляют Юрия Максюту по спецнабору в Высшее Военно-морское училище им.Фрунзе. Так началась его карьера морского офицера.
 ,,С 1937 по 1939 гг. учился в училище им. М. В. Фрунзе. А тут началась война. 22 июня в 3 часа 15 минут немцы бомбили Севастополь.  К этому времени и до конца войны уже молодой офицер- штурман находился на ходовом мостике крейсера «Красный Кавказ» под снарядами, бомбами и минами неприятеля. Лишь за одну операцию по высадке десанта в Феодосии в декабре 1941 года в корабль угодили 17 снарядов и 5 мин. Командир к.2 ранга А.Гущин и штурмана умело выводили судно из- под огня. Пожары тушили, но десант высадили.  Таких операций за войну было не счесть.
           А войне не было видно конца. Изо дня в день, из месяца в месяц: артобеспечение, высадка десанта и наоборот. С непременной бомбёжкой вражеской авиацией. Но крейсер всегда оставался на плаву и бил, бил, бил неприятеля. А в  в 1943 г. Уже опытного штурмана группы направили на высшие офицерские курсы в Самарканд. Вернувшись на фронт, Ю.Максюта назначается старпомом на линейный корабль «Севастополь». Участвовал в обороне Одессы и Севастополя, в Керченско-Феодосийской (1941-42) и Керчь-Эльтигенской (1943) операциях.
1946-49 гг. -- флагманский штурман эскадры ЧФ.
1949-51 гг. - Командир эсминца "Огневой"
1951-56 гг.- Старший помощник линкора "Севастополь", командир бригады, командир крейсера "Дзержинский"
1956-57 гг.- Начальник штаба дивизии крейсеров
1957-58 гг. -Помощник командующего ЧФ по ПВО.
              В 1959 году по представлению Главкома ВМФ адмирала С.Г.Горшкова  назначен командиром ТОГЭ-4, войсковая часть 10573.
В 1960 году присвоено звание контр-адмирал.
«Все боевые работы под руководством Ю.И.Максюты (1959- 63 гг) выполнялись на «отлично». Принимал активное участие на всех этапах создания первой отечественной навигационной спутниковой системы….Участвовал в составлении программ изучения геофизических полей Земли для обеспечения оружия ВМФ»
Уволен в запас в 1978 году.
             Но запомнился морякам соединения адмирал Максюта прежде всего своей демократичностью и исключительной, традиционной морской культурой. Никогда подчинённые не видели его раздражённым. Он мог отчитать за просчёт в работе старшего офицера, но никогда в присутствии подчинённых. Однажды, при затянувшихся боевых работах он лично попросил обеспечить матросов- срочников чаем с бутербродами. И это был далеко не единичный случай. Подчас доходило до эксцесса с политработниками. С проходящего американского корабля просемафорили поздравление экипажа с праздником. Адмирал был в это время на мостике и ему доложили. «Передайте благодарность и пожелания счастливого плавания!» Присутствовавшие здесь же политработники предостерегли: «Товарищ адмирал, ведь это наши потенциальные враги, противники.. Нас могут не понять в штабе…» На что командир соединения коротко и тихо сказал сигнальщику: «Выполнять приказ! А по его уходе добавил уже для политотдельцев: «Какая морская серость!»
          Любил Юрий Иванович шумные, весёлые застолья. Иногда вопреки не совсем уместным кампаниям на уровне государства, коей была «Борьба с пьянством и алкоголизмом». А на очередном юбилее соединения адмирал организовал почти легально застолье… со спиртным. Соблюдая каноны истинно русского флота, не боясь огласки и ответственности за это. Таким он, наш адмирал Юрий Иванович Максюта всем и помнится: добрым, умным, рассудительным, требовательным и бесконечно демократичным русским офицером.
          Умер адмирал Ю.И.Максюта в 1990 году. Похоронен с почестями на Волковском кладбище г. Ленинграда.» Вот и всё…Десяток строк, а за ними - вся жизнь Человека. Вот именно: Человека с большой буквы. И он поистине достоин того, чтобы по его поступкам, по его помыслам, по его деяниям сверяли свою жизнь, службу, преданность делу тысячи его последователей. А уж они-то должны доподлинно знать деяния, характер, черты своего кумира. И не для слепого подражания, копии, а ради возвышения далее успехов в делах ратных, государственных! А уж коли наши предшественники не удосужились показать главное в этом человеке- его душу, то сие обязаны сделать мы.

         В порядке справки: в Ульяновске проживает около полусотни бывших матросов, офицеров и гражданских научных специалистов, давших в своё время подписку о неразглашении их рода деятельности и назначении КИК ТОГЭ- 4- 5(Корабли измерительного комплекса, Тихоокеанская гидрографическая экспедиция-4,5). К сожалению, из восьми кораблей КИК на плаву осталось два. Китайцы недавно спустили на воду аналог лучшему нашему кораблю КИК «Неделин», водоизмещением около 30 тыс. тонн.                                                       

                                                                  Ветеран КИК- ТОГЭ- 5  Валерий Граждан.