Взял на
http://niskgd.ru/mix/p85/index.htm. Понятно, что это не про наши корабли, но настолько хорошо написано и похоже на нас, что я решил скопировать сюда.
Записки штурмана
Андрей Ильичёв. "Космонавт Георгий Добровольский".
Андрей Ильичёв
Друзья, день добрый.
Как и обещал, выкладываю некоторые дневниковые записи 10-го рейса. С внутренней цензурой и изрядными сокращениями. Перелистывая дневник, я понял, что ОЧЕНЬ многое в памяти стерто. И оценку событий в текущем возрасте я во многом дал бы уже другую…
10-й рейс был первым из двух, которые я отработал на КГД. И, хотя, он был покороче, чем 11-й, и не такой интенсивный по событиям, но для меня он показался потруднее, чем следующий. Причина тому, конечно же, полная противоположность по целям, антуражу, атмосфере и проч., что отличало работу торгового флота и экспедиционного. Но, молодым проще (а было мне 29 лет): они быстрее ко всему приспосабливаются.
Итак…
Часть 1. Рейс 1987 г.
Запись от 19.02.1987:
«В понедельник с утра в кадрах за выпиской. Половину дня трачу на собирание подписей и штампиков в различных службах, еду на судно. Причал №27, двести метров от автобусной остановки пешком. Рассматриваю с кормы. Так, так… По трапу. Хорошо – в зимней шапке, а то была бы шишка. Коромысло ниже, чем было на предыдущем. Еле нашел каюту чифа. Знакомимся… Среда. Принимаю дела, стою вахту суточную. Научился находить свою каюту – и то хорошо. Здесь еще есть дежурка с вахтой экспедиции. Очень помогает в работе. Четверг: до обеда еще здесь, делаю ведомости на семь месяцев. Пятница: на судно, в службу на внеочередную аттестацию и окончательную сдачу техминимума. Все подписи на месте. Снова на судно, считаю остойчивость.
Суббота – на вахте вместе с женой. Днем замотали, хотя здесь и значительно легче, чем на грузовике. Воскресенье: 08.45 провожаю тебя до автобусной остановки. Все. До встречи, любимая моя. Иду на судно… Все жены, идущие от трапа, плачут. В 09.30 сбор, начинается досмотр, затем комиссия до 17.00. Лоцман, буксир, поехали. Встали в Угольной гавани до 23.00 за л/к «Киев» с т/э «Балтика» (последний переход славного «пассажира» на гвозди в Пакистан). У Кроншлота, отрабатывая задним, она коснулась нас своей кормой в районе бака по пр/б. На мостике паника. 01.50. Моя вахта. Потом у приемного буя стоим и ждем л/к «Красин». 12 часов. Формируется караван. Мы – за архангельской «Тоней Бондарчук», за нами «Кобона» из Таллина. Поехали. Караван большой. Часто останавливаемся и ждем, пока кого-нибудь вытащат. Ночью 18-го за о.Таллин л/к сказал нам: «До свидания». А мы, поблагодарив за качественную проводку, пошли пробиваться во льдах дальше. В ночь 19-го открутили девиацию на рейде п.Венспилс, в 05.10 сдали девиатора. Все, теперь «до скорого», наша родная земля. Мы едем,едем, едем…»
Запись от 20.02.1987:
«…Я, наверное, до конца рейса всех не узнаю: экипаж 55 человек + экспедиция 73 человека. Ужас. А уж непривычно-то как. Хожу, изучаю. Каждый день крутят по два фильма: один - экспедиции и один – нам. По каютам телевизоры кабельные, в спортзале мяч стучит. А мастер на мостике вздыхает: «И чего я на раньше не плавал на таких судах?» У экспедиции свои первый, старпом, бухгалтер и т.д. Говорят, что спец. «сероглазый» скоро вызовет на беседу. Все они военные, только без погон. И очень волнуются, когда говорят об их званиях. Сержанты, майоры, полковники. Отбой в 11.00 вечера, тлг на подпись и прочие армейские штучки. Даже обязательная физподготовка… Совсем другой флот. На мостике только чувствую себя хорошо, в своей тарелке…»
Запись от 22.02.1987:
«Через пару часов встанем на якорь, а завтра вечером – в порт. 24-26-го. Все строго. И на якоре-то будем стоять вне территориальных вод. Так вот. В баню строго по расписанию. Вчера вперся, так на меня этак косо посмотрели: день экспедиции… прошла неделя после отхода – первая из тридцати.»
Запись от 25.02.1987:
«Вчера в 10.00 ошвартовались. Увольнение до 20 часов. Купил пиво. Вечером посидели с ребятами, первый раз, и поговорили. «Черная таможня» перетрясла все, что можно. Сегодня беседовал с представителем ГБ на судне, зам.начальника экспедиции… Стоянка. Ни тебе грузовых работ, только воду принимаем, да завтра продуктов много должны привезти. Кроме вахты (нашей) у трапа, на каждом борту по человеку из экспедиции пригляд ведут. Вот так. Согласно инструкции слова лишнего не скажи. Стоять будем на 13 градусов между островами Зеленого Мыса и Африкой.»
Запись от 28.02.1987:
«На моей вахте днем прошли меридиан Уэссана в Атлантику. Судно, как поплавок. Зыбь идет длинная, но крупная. Метров до 5-5,5. С непривычки странно. У нас-то раньше было до бака 100 метров, а здесь – 30. Когда нос зарывается, то, при хорошей волне, достается и мостику. Нервные вахты пошли. Сегодня еще и моряк седых волос добавил: вокруг куча судов, со всеми расходимся, а он по ошибке рулевку выключил. Ну, проехали. Я даже не выругался, сдержался. Впереди 1,5 месяца океана…»
Запись от 03.03.1987:
«Так, едем дальше. Преследуют туманы, но погода благоприятная, только зыбь с океана идет, ветра нет. Идеальная проходимость радиоволн. Сегодня по УКВ-радиостанции прослушивал разговоры от Канарских островов до Лиссабона.
Вчера нам устроили экскурсию. Смешно даже. Нам, штурманскому составу. И то не во все лаборатории. Гл.инженер экспедиции провел вводную лекцию о целях и задачах (телеметрия со спутников с космонавтами и без, обеспечение связи с Москвой спутников через высоколетящий спутник) плюс разные там военные спутники. Задачи – обеспечить выполнение этих целей. Ошибок быть не должно. И если у «малышей» задачи легче (это типа «Моржовец», «Невель», «Кегостров»), они лежат в точке, то нам постоянно придется ходить в районе этой точки разными курсами для обеспечения захвата спутника.
Лаборатории закрытые, кроме избранных туда не пускают. Моряки здесь уже по несколько рейсов, а не были там.»
Запись от 08.03.1987:
«Подходим к точке в 24.00. Написал письмо. Будет шлюпка с «Пацаева». Передача в океане. 8° севера 18° запада. Место нашей работы. Узнал, что возможна постановка после рейса на переоборудование под систему для работы с советским «Шаттлом». Это 7 месяцев дома, Ждановский завод. Но это мы узнаем только в Таллине, по приезду московской комиссии. Секретные сведения. Так вот и работаем, все по уши в секретах (вспомнил, что когда были в Хьюстоне, ездили в NACA, где был в павильоне установлен американский «Шаттл» и в него можно было войти и походить). Пришло первое «рейсовое задание», как пошутил мастер. Расписание курсов и времени. На сутки. Т.е. как мы должны обеспечить им кручение. До отдыха 1,5 месяца.»
Запись от 10.03.1987:
«Стоим (вернее, лежим) в точке (опять же, периодически ходим разными курсами и не в точке, а вокруг нее). К часу ночи подошли на расстояние 5 миль от «Космонавта Виктора Пацаева», легли в дрейф. Сегодня с утра они к нам на шлюпке несколько раз приезжали, обмен материалами (включая хлеб) и информацией. Окончательно отъехали, прощальный проход вокруг нас, со спуском флага и прощальными гудками. Мы им в ответ тоже. Они домой. Из Лнг уходили 23 сентября. Будут нас, очевидно, менять в середине августа, если их на Ждановский не поставят.»
Запись от 11.03.1987:
«Днем принесли новую точку работы, пойдем 15-го, через экватор на 2° Южной широты. Все какое-то движение. Точка хорошая, говорят. Погода всегда хорошая, солнышко светит. Бывает, правда, пыльцой с Африки посыпает. Но где только чего не бывает.
Рыболовы оккупировали корму. Десятки различных снастей за бортом, включая различного рода сетки, кошелки, краболовки, спиннинги и просто лески с огромными крючками и возможностью использовать шпиль. Чем уже и пользовались при вытаскивании акулы. Зубы выбили, плавники срезали. А Сергей отловил кальмара кило на 3-4. Сегодня притащил из буфетной огромную миску салата. Ночью будем есть. Жаль, пива нет.»
Запись от 17.03.1987:
«Продолжаем идти. Вот-вот у точки. 19-го отсюда. Хотят зайти в Абиджан, чтобы заход не пропал (положен в месяц – заход). Потом рвануть на 46° запада вдоль экватора. Оттуда обратно. Заход в Ломе на 8-е число. Так, видно, и будем колесить по всей Атлантике.
Сегодня – карнавал. В 11.20 пересекли экватор. Крестили тех, кто этого раньше не делал. Таких набралось 24 человека. Нептун, русалки, черти и прочая нечисть с чистилищем и просто метелками, которые макаются в какую-нибудь грязь и … Последствия ясны. Развели в бочке штемпельную краску. Теперь весь пароход слегка фиолетовый, а кого измазали, то долго отмываться будут. Представляю, что говорит чиф по поводу расхода воды… А так – весело. Музыка, танцы, море воды и хохота.»
Запись от 18.03.1987:
«В ночь будет запуск спутника. В газетах это пройдет как: «Осуществлен запуск очередного «Космоса». На самом деле это будет запущен очередной военный спутник. И мы в эту точку пришли лишь ради него. Важная работа. Правда, лишь в том случае, если он сломается. Т.к. необходимо снять телеметрические параметры поломки. А если все в норме – значит все в норме.»
Запись от 19.03.1987:
«Все переиграли за 5 минут: после отработки задачи поступило распоряжение идти в обратную точку, где уже были, а не в Абиджан. Оттуда, наверное, сбегаем к Бразилии, а потом уже в Ломе.
За отработку задачи из Москвы «отлично». А официально – это спутник «Радуга».
Запись от 21.03.1987:
«Изменения в одночасье. И постоянно. Сдал вчера вахту – шли в одно места, заступил – в другое. А в тер.воды входить нельзя, а у всех стран они разные. Либерия отхватила себе кусочек в 200 миль. В океане объезжаем, мы – не торговые, нам нельзя. Короче, идем в Абиджан, бывшую столицу бывшей республики Берег Слоновой Кости. Работы нет.
«Наука», «наука». А, как сказал Байдуков, единственный из экспедиции, с кем общаюсь постоянно, он у них бухгалтер и обслуживает спутниковую систему у нас на мостике, все блатные … Все здесь – для них. Заказывали деньги на Абиджан. Так из-за разных нюансов, возникших по ходу пьесы, у них целый тар-тарарам поднялся. Смех, да и только…»
Запись от 25.03.1987:
«С 24-го по сегодня на рейде (внутреннем) порта Абиджан. +36 днем. На своей шлюпке до берега. Издали город кажется более-менее (по сравнению с другими виденными африканскими городами) приличным. Небосребы, отели… В городе грязища и ничего, что бы радовало глаз. Негры нахальные. Пластмассу выдают за слоновую кость.
На моей вахте ушли. К бразильским берегам вдоль экватора. Туда больше недели, потом обратно в Ломе – тоже долго.»
Запись от 05.04.1987:
«Вчера отработали стыковку. Пошли было на восток, но в 08.00 развернулись и обратно в точку. Стыковка не получилась. Теперь 7-го. Можем не успеть к 15-му в Ломе.»
Запись от 08.04.1987:
«Сегодня третья стыковка. Может…? Этот фильм об одном и том же как-то поднадоел. Возможно, Ломе не будет. Надежда на ближайшее светлое пятно (получение письма) еще, но…»
Запись от 09.04.1987:
«Стыковка получилась, но не до конца. Герметичность не обеспечена. Мы быстро-быстро в сторону Либерии. Обеспечивать выход в открытый космос. Сначала было, ночью, после отработки, пошли к о.Вознесения (8° южн., 18° зап.), но днем уже точка была изменена.»
Запись от 23.04.1987:
«В конце вахты получили распоряжение идти в Ломе с выходом 30-го в 22.00 в точку 53° юж., 24° зап. К самой Антарктиде, по моим понятиям. Хода – 2 недели. Т.е. ко Дню Победы лето для нас закончится. Жара, по правде сказать, поднадоела. С дневной вахты выхожу как чумной.
Приход в Ломе ранним утром. 2 часа сна. Швартовка. Перед прогулкой в город ездил с нашим торгпредом в банк менять деньги на более мелкие. Он рассказал по пути, показал. По объему получилось даже больше, чем увидел потом. А с группой прошлись по предместьям. До центра далеко, да и не надо. Широкий длинный пустынный пляж с мощной прибойной волной, несущей песок. Солнце, которое палит во сто крат сильнее на берегу, без ветерка. Много пива, кабаки, зашли в отель с бассейном, на обратном пути 3 часа в интер-клубе. Ночная вахта. Сон 3 часа. Поездка в посольство. Судно. Отход. Океан. Впереди – месяц точно, а по-моему, и более, до Монтевидео.»
Запись от 03.05.1987:
«Валимся 190°. На юг. Пересекли экватор. Вскоре выход космонавтов в космос, монтаж солнечных батарей. Будем обеспечивать. И еще вниз, вниз, вниз. Запуск очередного «народнохозяйственного» объекта. Все больше поговаривают о скором запуске нашего «Шаттла». Это в Индийский. А сейчас – туда. К Южным Сандвичевым островам. Монте – не скоро, качка – наоборот.
Первого было торжественное собрание, красное сукно стола, президиум. Много народа, торжественная речь, праздничный концерт. Многие – лучше бы не выступали… В Ломе записали на видео массу боевиков. Такая дрянь… А смотришь. И даже потом снится на тему. Показатель отсутствия впечатлений.»
Запись от 06.05.1987:
«Едем, едем. Настроение – грустное. Внутри какое-то недовольство. Хорошо бывает только когда в 5 утра после вахты спать ложусь. Глаза закрыл – глаза открыл = 6,5 часов… Сделали зигзаг в точку 35° юж., 30° зап. Взглянул на календарь – 81 сутки рейса. На Латинскую Америку ходили – к Лнг подъезжали бы уже. Сейчас – только начало.»
Запись от 12.05.1987:
«Вот уже сутки, как лупит так, что только брызги летят и по иллюминаторам моей каюты скатывается вода. Циклон. А за ним еще. Слухи ходят, что в этом районе можем проработать до середины июня. Мало не покажется. На другом судне: идешь через океан, штивает, но есть цель – проскочить этот циклон или ворваться в Ла-Манш. А здесь – побыстрее прожить 2 месяца. Хороша цель. Ломимся в точку, а потом еще и еще. Ночью валы подходили выше мостика (три таких насчитал, а это 15-16 метров). Остальные - 8-12. Вот так…»
Запись от 22.05.1987:
«Океан бушует, даже надоело. О заходе ни слуха, ни духу. Экономрежим в воде: по расписанию и только в умывальники. Передали на «Волков» двоих из экспедиции. Поехали домой, а с ними письма. Смотрел д/ф о «М.Сомове» и его дрейфе. Когда с ними удалось «Владивостоку» связаться, то первое: «Как у вас дела?». «Плохо, очень плохо, хуже трудно придумать…». Второе: «Что вам надо в первую очередь?». «Письма. Почту везите!!!». Очень показательно.»
Запись от 07.06.1987:
«Были в Монте. С 1-го по 3-е. Ушли в 18.00 из порта курсом на о.Св.Елены в точку 19 гр.юж., 10 гр.зап. Монте не понравился: грязновато, дома напиханы кое-как. Даже центральная площадь не имеет общего решения. Хотя, мавзолей под памятником понравился…»
Запись от 13.06.1987:
«Вчера пришли в точку 19° юж, 10° зап. Отработали выход в космос. Завтра перейдем в 15° юж., 11° зап. Все выше на север. Это радует. Пошли слухи, что выход «Пацаева» из ЛНГ перенесли на 25-е июля. А он нас меняет. Читаю стихотворения Бунина. Мастер пейзажа… Попалось коротенькое, очень в тему:
«Ночь печальна, как мечты мои.
Далеко в глухой степи широкой
Огонек мерцает одинокий…
В сердце много грусти и любви.
Но кому и как расскажешь ты,
Что зовет тебя, чем сердце полно!
Путь далек, глухая степь безмолвна.
Ночь печальна, как мои мечты.»
Запись от 19.06.1987:
«Отработали еще один выход в космос и на всех парах в сторону экватора в 1,5° сев, 10° зап. Наши, северные широты… Немецкий летчик приземлился у Красной площади. Безобразие…»
Запись от 08.07.1987:
«1-го были на подходе к Ломе. Неожиданно завели, так что получилась самая длинная стоянка за рейс – ровно трое суток. Из них сутки вахты, два дня увольнения. Сначала – в город. Весь центр – сплошной базар. С белых дерут, но если начинаешь торговаться, то быстро снижают. Раз в пять можно скинуть. Забрели на продуктовый базар. Там же и едят. Ужасное зрелище. Вонь, жара, грязь, и все – руками в рот, да еще руками же и размешивают какую-то овощную кашицу с подливой из рубленных корешков. И в рот. Выбрались по узким проходам. Еле отдышались. Такое можно насмотреться только в Африке… Администрация, зная, что впереди самое тяжелое время рейса, записало в Ломе, договорившись с интерклубом, много фильмов на кассеты. С соответствующей цензурой, конечно, но довольно лояльной. Гоняют теперь в 18.00 каждый день. «Челюсти-3», «Кобра», «Терминатор», «Тарзан», «Дракула» и т.д.»
Запись от 16.07.1987:
«Пришли почти в точку 8° сев., 18° зап., откуда и начиналось наше «шляние» по океану. Начинаем готовиться к запуску сирийцев в космос. 22-го запуск, 24-го стыковка, неделю обещают отработать, затем посадка, пожалуй, самое важное, как говорят. Потом запуск «Экрана». Что-то из области секретов. «Пацаев» перенесли на 20-е августа, как говорят ребята, которые разговаривают с Москвой. Там есть дежурный центр СКИ (Службы космических исследований) при АН СССР. «Волков» встанет на место «Комарова», который погонят на переоборудование из Средиземного моря. Зависли, короче, в неопределенности.
Экономрежим. А когда пускают воду, то льется такая ржавчина, что в стакане дна не видно. Стираться перестал, только носки, а то из моих белых рубашек получится нечто неопределенное. На расческе после приведения волос в состояние уложенности остается изрядная доля юношеской роскоши. Хоть не причесывайся, чтобы не так обидно было.»
Запись от 18.07.1987:
«Как мне жаль тех людей, которые слоняются здесь без дела и заполняют время отдыха болтовней, либо заботой о собственном здоровье. Большинство, правда, нашли себе дело по душе. И это помогает держаться обстановке спокойной в достаточной степени. Действительно, интересно: наиболее нервные и невыдержанные сейчас это те, кто, в общем-то, без дела, по-настоящему отвлечься не могут. Но, в основном-то ребята здесь все связаны с радиотехникой (Я имею в виду экспедицию). Так, чего только они за рейс не собирают. Ведущий здесь уже заканчивает личный компьютер, другие делают усилители и другую технику для развлечений, да так, что от «фирменной» не отличишь. Покупают наклейки, буквы, цифры, детали и проч. Вещи – блеск. Электронный секретарь и т.д. Один здорово рисует. Я с ним общаюсь. Он все предлагает свои краски и проч. Обосновался в лаборатории по ТБ рядом с мостиком. Почти как настоящая мастерская. Спортсмены день и ночь проводят в спортзале и бассейне. Шурка Байдуков во всю пишет кандидатскую. По спутниковой системе. Приборы есть, вычислительная машина – тоже. А, главное, тема вполне писательна в этих условиях.»
Запись от 22.07.1987:
«Запуск сирийца. Все на взводе. По семь витков в сутки и все на моей вахте. Так что время сдвинулось с мертвой точки и полетело, полетело. Такая ответственная работа дает тонус, встряску.»
Запись от 26.07.1987:
«Для меня очередной день заканчивается в 16.00, когда я сдаю вторую суточную вахту и иду на чай. И чего бы там дальше не было: собрания, учебы и т.п.,- день считается законченным, я его вычеркиваю в своем календаре и переворачиваю лист перекидного. В перекидном с самого начала вынул все лишние листы (до 15 февраля и после 22 сентября, на всякий случай подольше). Сначала смотреть на две неровные кучки было совсем грустно: левая – тощая, громада правой. Теперь полегче. Но плотненькая стопочка правой еще производит впечатление. Сегодня воскресенье. После бани чувствуешь себя хорошо. Много воды, после недельного экономрежима это так приятно. Становится как-то легче и светлее (даже в прямом смысле, т.к. загар слезает очень быстро). Настроение улучшается, на всю неделю заряд. Радисты сказали, что «Моржовец» двинул домой из точки 35° юж. Столько там проболтались, бедняги. В Таллине будут 1-го сентября. Но они и вышли на две недели раньше. А у нас когда и заход пока под вопросом. Каждый день ответственные работы. Уж скорее бы сажали и садились с сирийцем этим.»
Запись от 30.07.1987:
«Во весь опор мчимся в точку 2°30' сев., 3°30' мин.зап. (если скорость 10,5 узла можно назвать «во весь опор») для отработки перестыковки. Только что работали по отстыковке. А 31-го планируется переставить тот корабль, на котором прилетели с сирийцем на другой стыковочный узел. Точка появилась неожиданно. И теперь никто не знает, что же будет дальше. До Абиджана, например, 180 миль на север. Ломе тоже не очень далеко.»
Запись от 04.08.1987:
«Сегодня под впечатлением полученной информации: после отработки «Экрана» и «Прогресса» следуем в Лас-Пальмас. Оттуда снова на работу. Гамбург планируют на 23-26 сентября, Таллин – 1-го октября.»
Запись от 06.08.1987:
«Короткий переход в точку 0°30' сев. 2° зап. для отработки по «Экрану». Вопрос с Лас-Пальмасом. Перенесло руководство на 20-23, т.к. не успеваем. А перенесут ли испанцы? С трудом представляю, с каким настроением мы пойдем обратно в точку из Лас-Пальмаса? Зато с какой радостью все будут ждать подхода «Пацаева». Неужели это когда-то будет?
Интересно, какими глазами я буду смотреть на все эти комиссии, которые навалятся на нас с приходом?»
Запись от 10.08.1987:
«После очередной пробежки я принял душ и вытирался в каюте. Вдруг услышал крик: «Доктора! Человеку плохо!» Это дневальная. Через пару минут по трансляции объявление: «Судовому врачу срочно в санчасть». Оделся, открываю дверь, слышу оживленные голоса нескольких человек, возгласы: «Холодной воды!» Сергей бросился в мою сторону, достали графин с водой из холодильника, туда, к выходу на л/борт. Лежит Николаич (начальник радиостанции). Взяли его, отнесли на операционный стол в санчасть. Когда он лежал, уже начали делать искусственное дыхание «рот в рот», массаж сердца. Положили, ноги высоко вверх, голову запрокинули, живот придерживаем, дышим, массируем… Играли в волейбол с 16 до 18. Все нормально, веселые разошлись. Володя, старпом экспедиции, поднимался следом буквально за ним, завернул попить воды, когда услышал крики… Одной рукой держу ноги его вверх, другой поддерживаю руку. Доктор колет один укол за другим, все сильные, в вену. Потом напрямую в сердце… На столе, когда положили, были проблески, несколько раз, вздохнуть… Нет, дыхания нет, пульса нет, зрачки на свет не реагируют, давления нет… Всё равно дышим и массируем по очереди. Человек уже мертвый. Это для прокурора, так сказать. На глазах сереет, холодеет. Через 1,5 часа прекратили.
Одели, связали руки-ноги бинтиками, уложили на носилки. Ребята отнесли в морозильную камеру.
Вот и все. Послезавтра ему исполнилось бы 53 года. А внучку, что родилась в рейсе, он так и не увидел никогда. Умер у нас на руках. Все участники как пришибленные.»
Запись от 21.08.1987:
«Все позади. Лас-Пальмас – желанное Эльдорадо моряка советского торгового и прочего флота, надежда на получение писем, сумасшедшая гонка по городу…
Пришли 16-го на вахте третьего в 10.00, сразу к причалу. Выдача 4 млн песет, голова совершенно «дубовая». Пошли прогуляться по городу… С утра понедельника заступил на вахту. А в это время народ наш сосредотачивается. Посидели перед «боем», напряглись и… Судно опустело. В середине дня к борту такси за такси. Первый промежуточный завоз. А уже вечером повалили с коробками и сумками. «Косили» аппаратуру. Экспедицию послушать, так просто диву даешься, какого «совершенства» в этом можно достичь… А у меня не сходятся деньги. То ли в этой миллионной сумме агент ошибся, то ли я кому больше дал. Признается – не признается. Месяц работы – жалко. Потом вычислил несколько человек, кому мог передать, нашел. Непонятно: дурак или прикидывается. У меня-то отлегло, конечно, но по-человечески интересно. С этими деньгами чего только не наслушаешься и не насмотришься. Большинство-то, хоть и волнуются, если чего не так, но могут сдержать себя, а некоторые просто подлецами становятся. Так и хочется послать какую-нибудь «особу», которая заявляется с обвинениями, что я не додал. Ей показываешь сумму и подпись ее же, она соглашается, но с таким видом, что я еще хуже, чем ей казалось, т.е. не ошибся, а надул ее с умыслом. Но через 5 минут вспоминает, куда делись деньги, и без «извините» переходит к другим, интересующим ее вопросам. Хорошо бы так единожды…»
Запись от 21.08.1987:
«На борту новый радиооператор с «Моржовца». Обрадовать, что мы пошли в сторону дома – не могу. Наоборот, полным ходом идем к экватору в точку работы 0°30' сев., 5° зап. И как там, что – пока не известно. Хотя, все надеются и верят в оправдание Гамбурга и прихода в Таллин 1 октября. Психическая усталость незаметна, но даже в такой незаметной форме сказывается и дает о себе знать: все эти постоянные переезды вверх-вниз, дергание часов, нарушенный нормальный человеческий биоритм, «день-ночь», магнитные поля, консервированные старые продукты, плохая вода, продолжительность рейса, замкнутый коллектив, плохая обстановка в нем, рабочие неурядицы, качка и т.д. и т.п. – куда от них денешься. Вот так сядешь, уставишься в одну точку. Лишь усилием, значительным, можно вывести себя из этого состояния.
Лас-Пальмас за бортом. До Гамбурга – месяц. Народ впал в летаргию. Вот сейчас отработаем «Экран» - вверх потом, вверх, вверх. По плану 11-го должны выйти из тропиков. С большим воодушевлением обговариваем вопрос прощального витка вокруг «Пацаева». Неужели в марте это делал он. Когда это состоится, будет полгода с нашего расставания в точке 8° сев., 18° зап. Все слилось в один день.»
Запись от 04.09.1987:
«Легли в дрейф. А надеялись, что после отработки «Экрана» сразу пойдем на Европу. Ан, нет. Начальство в Москве отдыхает, а мы ждем. Торжественное прощание с точкой несколько перенесено.»
Запись от 08.09.1987:
«Выполняйте!» - и все тут. Так и стоим. Ждем работу 15-16-го. А что дальше – никто сказать не соизволит из Москвы. Хотя, знают и когда, и что, и какой порт заказан. Продукты до 24-го, топлива уже до Лнг не хватит, масла на динамки до конца месяца. Т.е. заход будет. Но… см.выше.»
Запись от 09.09.1987:
«В 10.40 раздался звонок. Я, весьма недовольный, что меня будят раньше времени, поднял трубку и услышал радостный голос Сереги о том, что прощаемся с точкой и идем в Гамбург. Поднялся на мостик, погудели, постреляли ракетами, радостная толпа. Потом пришла еще одна шифровка, что Гмб по числам переносится с 28-го на 1-е, по старому опоздали бы на двое суток… Народ ударился в пьянство. Причем, довольно неудержимо. И самое досадное, что лезут на рожон…»
Запись от 10.09.1987:
«Катаклизмы продолжаются. В другое время и в другом месте это даже, наверное, показалось бы смешно. Если бы не было так грустно.
В 08.40 вчера легли в дрейф. Срочно. В ожидании дальнейших указаний. В 17.30 развернулись на 112°. И пошли к берегам Анголы. На разовую, очень важную работу. Кроме нас никого для обеспечения нет. Можно к этому подойти серьезно, а можно и обматерить. И те и другие будут правы. А я эту «теорию НАДО» заклеймил еще в начале рейса. Здесь надо всегда. Важные и очень важные работы каждый месяц по разным ведомствам проходят (запуски-то стали весьма интенсивными). А по «теории НАДО» можно вообще отсюда не вылезать. Так сделайте просто смену экипажа. Чем так подолгу держать и, тем более, гонять туда-сюда пароходы. Нет… Вояки, одно слово.»
Запись от 15.09.1987:
«Семь месяцев позади. Придется зайти в Ломе. Топлива не хватает до Европы, еда вот-вот кончится. Сейчас у берегов Анголы, чуть южнее Луанды. А могли бы быть дома. Хожу туда-сюда, сплю, что-то делаю без малейшего внутри шевеления. У остальных – примерно такое же настроение. Т.е. кризис всех волнений прошел, народ выматерился, обсудил – и снова впал в летаргию.»
Запись от 19.09.1987:
«Традиция - каждый день по новой новости - продолжается. Вчера рейс продлили еще на неделю. Это эхо посадки на Кр.Площади хулигана Руста на нас отразилось. Он родом из Гамбурга. Пришла шифровка, что возможны провокации против советских граждан. Перезаказ порта захода на Роттердам. Соответственно, числа сдвинулись на 20-23 октября. Эти проклятые 40 дней до конца рейса уже два месяца продолжаются.»
Запись от 20.09.1987:
«Стоило пересечь экватор, как тропики вновь дали о себе знать: душно, влажно, солнце обжигает. А в Лнг +9 +11. И днем и ночью дожди, ранняя осень опять. В стране борьба за урожай, увеличение интенсивности перевозок…
Видно, мы очень нужны здесь и со своей работой, что даже на топливо тратят бешенные деньги (нормальная цена 30-40 долларов, а не 400-500).
«Коленца» демократии. Вчера у экспедиции было очередное общее собрание. Один из экспедиционеров взял слово и в весьма не лестных выражениях обвинил руководство и лично нач.экспедиции в произволе с задержками. НЭ сорвался. Предложил отослать в Союз. «Кто еще хочет?» Нашлись и еще желающие. Ну, да это в запале, т.сказать. А реально, все было бы ничего, если бы это была не армия. НЭ все-таки полковник, а выступавший – прапорщик.»
Запись от 26.09.1987:
«Ужасная стоянка в Ломе позади. Приход и швартовка 20-го вечером. 21-го весь день нет денег, только в 17.00 привезли. 23-го стоим без увольнения. В стране праздники. День, когда они отстояли свою независимость. Не рекомендуют попадаться на глаза. Вторжение из соседней Ганы. Вооружены нашими автоматами и т.п. Одного экспедиционера оставили в госпитале – прободение язвы. Идем экономходом по 10-11 узлов. В обход тервод. Т.е. сначала 200 миль на юг, теперь только повернули на запад. В точке 8°/18° будем встречаться с «Беляевым». Оттуда человека пересадят к нам. Планируется постоять на банке Ампер (траверз Гибралтора). Каждый день крутят записанные в Ломе фильмы. Пока дрянь несусветная.»
Запись от 02.10.1987:
«На мостике с начала рейса висит приклеенный календарь. Досуг чифа – ставить кресты, обводить дни захода в порт, вычеркивать месяцы жизни, делать перспективные прикидки. Октябрь у нас обведен весь по каждому чуть ли не отдельному дню. Это, правда, началось с сентября месяца. Считалось за единицу рейса 13 сентября. От него уже делили на 1/4, 1/2, 3/3, чтобы было видно сколько «отсидели» и когда сроку конец.»
Запись от 04.10.1987:
«Пересекли тропик. Ветер стал прохладным, а сейчас, ночью, даже холодным. Небо чистое, море освещается половиной луны, нас покачивает на некрупной зыби с норд-веста. Хорошо. Мы едем домой. Если бы не эта банка еще.Геттесберг. От Лиссабона на зюйд-вест около 160-170 м.миль. Рыбку ловить, вместо того, чтобы домой идти. Неделя здесь, неделя там – вот так и длится этот бесконечный рейс. По р/тлф на 16-м канале прорываются голоса соотечественников. Здесь начинается удивительный район сверхрефракции. А в России холодно. Всё жалуются, все жалуются. Урожаи… В Лнг дожди, температура +13 как заколдованная. Может, нас всех заколдовали? Сейчас встретимся, на дворе снег, февраль… Какого года? Какого столетия?»
Запись от 07.10.1987:
«Стоим на банке, которая представляет из себя вершину подводной горы Ампер. В последний момент развернулись от банки Геттисберг и пошли сюда, чтобы не быть даже в пределах 200-мильной экономической зона Португалии.
Сегодня к нам подлетел советский вертолет со звездой на хвостовом оперении. Приятно, что не говори. Наши военные прошли за горизонтом. А потом на циркуляции обошел португальский сторожевик. А нам что – мы в нейтральных водах.»
Запись от 11.10.1987:
«Вчера «День рыбака» на корме. С 20.00 до 22.00. Победитель выловил 33 штуки. Идет сейчас скумбрия и ставрида. Судно опутывается нитками, а хвосты рыб торчат повсюду. А мы второй день жарим. Моя каюта провоняла вчера, сегодня принялись за каюту 3го. У рыбаков глаза горят. 3-й вчера всю вахту проловил. В результате все левое крыло мостика в чешуе и крови. Два таза рыбы… Считал кое-что: 17 суток в порту за рейс. Значит, остальное время окружающий пейзаж складывался из неба и воды. Твердь земная лишь во сне… Народ спокоен. Я думаю, что если бы сейчас прислали, что надо развернуться и ехать обратно на работу, то крик и шум был бы лишь из-за возмущения, а не по внутреннему состоянию. В этом состоянии можно уже и год протянуть.»
Запись от 16.10.1987:
«Вторые сутки, как идем в районе жестокого шторма. Баллов 11 днем было. Повернули по сигналу SOS в 44° сев., 10° зап. Но… Обнаружить не удалось. Видимость 2 мили максимально. Четверо мужчин и две женщины на яхте. Без ответа на 12 и 16 каналах УКВ. Поверхность океана – сплошная клубящаяся пена. На ветер развернуться не удалось. Принято решение следовать дальше. Судно внутри вверх дном. До 40°. На оба борта. Хорошо, что более-менее плавно. Но из койки выкидывает, если вовремя не схватиться…»
Больше в этом рейсе я записей не делал.
Всем здоровья и удачи.