Ниже приведены воспоминания постоянного представителя промышленности
Шепеля Виталия Владимировича, принимавшего участие в обработке измерений при пусках ракет, созданных Конструкторским бюро «Южное» при заводе «ЮЖМАШ» по району Акватория Тихого океана
(8К64, 15А16, 15А18, 15А18М, 15Ж60, 15Ж61).
Завершающим этапом создания и принятия на вооружение любого боевого ракетного комплекса является этап летно-конструкторских испытаний ракет (ЛКИ). Целью этих испытаний является оценка и подтверждение работоспособности всех ступеней, узлов и систем ракеты, включая ступень разведения боевых блоков, маршевые и рулевые двигательные установки, твердотопливные двигатели всех типов. При ЛКИ подтверждается работоспособность системы управления (СУ) и конструкции, определяются моменты исполнения команд СУ (моменты разделения, отделения), определяются фактические температурные и вибрационные режимы, поведение боевых блоков (ББ) на нисходящем атмосферном участке траектории, уносы их теплозащитного покрытия, работоспособность спецаппаратуры и, наконец, точность попадания ББ в цель и кучность (рассеивание). Район падения ББ при ЛКИ межконтинентальных ракет находился в центре Камчатки, в 180 км севернее поселка Ключи, это так называемый район «Кура». Однако для более полного подтверждения работоспособности перечисленных узлов и систем необходимо производить серию дополнительных пусков на максимальную прицельную дальность, т.е. подтвердить работоспособность двигателей, систем и конструкции в целом, работающих более длительное время; работоспособность боевых блоков и системы подрыва заряда, а также определить точность попадания и кучность при пусках на максимальную прицельную дальность. Полигон «Кура» этим требованиям не соответствовал. Оставалась одна возможность: производить пуски с точкой прицеливания в удаленном районе Тихого Океана.
Для принятия телеметрической информации, поступающей с боевых блоков на конечном нисходящем участке траектории, а также для получения траекторной информации и определения координат точек падения этих блоков в район падения снаряжалась экспедиция кораблей ТОГЭ – Тихоокеанская Океанографическая Экспедиция, являющаяся фактически морской войсковой частью Советского Союза.
В задачи кораблей ТОГЭ также входило спасение космонавтов в случае их приводнения в океане.
Вот гражданские названия этих кораблей: Чажма, Чумикан, Чукотка, Сибирь, Сучан (после скандала с Китаем – Спасск ), Сахалин и впоследствии вновь построенные Маршал Неделин и Маршал Крылов.
Корабли базировались в бухте Крашенинникова, являющимся частью Авачинского залива. Для сведения: здесь же оснащались боевыми ракетами разработки КБ Макеева атомные подводные лодки.
Естественно, этот район был режимным, строго охранялся, вход и въезд – только по специальным пропускам.
Местное население – офицеры с семьями и гражданские служащие – жили в расположенном рядом поселке, ранее называвшемся пос. «Советский», затем – «Приморский», затем ПГТ «Петропавловск-Камчатский-50». Сейчас это город Вилючинск по названию Вилючинской сопки, которая в хорошую погоду видна во всей своей красе!
Трудно описать природную красоту мест, окружающих этот город. Залив, сопки, покрытые лесами, озера, реки, ручьи. Из диких животных – лисы, медведи, зайцы. Красоты Крыма не идут ни в какое сравнение с красотами Камчатки, в особенности та часть залива, где на рейде стоят корабли!
Мне выпало большое счастье ходить в походы на этих кораблях для участия в обработке информации, поступающей с боевых блоков с последующей их передачей по специальным каналам связи на «Большую Землю» и познакомиться с замечательными людьми, офицерами соединения!!! С некоторыми из них я продолжаю поддерживать связь до настоящего времени.
Ниже приведена попытка изложить фрагменты моих отрывочных воспоминаний.
Мы знаем, вас не раз качало …
Вы в жизни приняли немало,
Бывали в штормах вы и в шквалах…
За труд ваш выпьем мы с охотой
В ваш праздник – в день морского флота!
В.Шепель. Поздравление
друзьям-морякам по случаю очередного
праздника – дня ВМФ, 198…г.
Первыми, с кем я встретился во время моей первой командировки на корабли специального назначения были командиры соединений: Владимир Михайлович Новиков (в/ч 10573 – ТОГЭ-4) и Евгений Яковлевич Онищенко (в/ч 60111 – ТОГЭ-5). Заместителем командира ТОГЭ-4 по измерениям в то время (1965 год) был Анатолий Евгеньевич Петров; к большому сожалению, связь с ним потеряна. Если Вы, Анатолий Евгеньевич, прочтете эти строки, дайте мне знать по эл. адресу
vis705@yahoo.com . Его сменил Владимир Сергеевич Литвинов, с которым я работал в тесном контакте во время дальних походов при пусках наших ракет в акваторию Тихого Океана, вплоть до ухода на пенсию (я считаю, что воинские звания здесь можно не приводить, т.к. все знают своих сослуживцев, начальников, в т.ч. и ушедших). Николай Федорович Савельев, Виталий Пулинец, Колбасин. Мухачев, Владислав Шаманаев, Виталий Опилат, Иванов, Натальченко – это все из телеметрической службы. БЧ-4 – Геннадий Степанович Кочнев,, (хорошр помню его каюту №23. После отбоя – гитара, песни, веселье). Степан Васильевич Баца; Айнгорн, … Том Суйтс, Купреев; незабываемый Виктор Дмитриевич Корытин – командир соединения; Энгельс Яковлевич Краснов, Трунин. Помню доктора Александра Кириченко (Сибирь), доктора Олега Дранишникова (Чажма). Он дал мне комплекс физических упражнений – до сего времени выполняю. Спасибо ему большое! Сергей Гаранин, Эдик Рязин, Гарри Волынский (!!!), помню его рассказ «Пять минут», напечатанный в газете «Боевая вахта».
Если кого-нибудь из вас я забыл упомянуть, забыл имя-отчество или упомянул не в хронологическом порядке и часто без привязки к БЧ корабля – очень прошу меня строго не осуждать и не обижаться! Приношу свои искренние извинения!
Вот несколько фрагментов из моих воспоминаний, имевших место при дальних походах этих кораблей.
Некоторые из них я воспроизвожу по рассказам моих корабельных друзей, офицеров соединения.
Для обеспечения безопасности плавания судов и полета самолетов в районе падения ББ все государства уведомлялись о предстоящих пусках сообщением ТАСС. Вот одно из них:
Сообщение ТАСС
В период с 17 по31 марта 1975 г. в Советском Союзе будут проведены пуски ракет-носителей с падением последних ступеней в район Тихого Океана, ограниченный окружностью с радиусом 40 морских миль с центром, имеющим координаты 6 градусов 30 минут южной широты и 153 градуса 15 минут западной долготы.
ТАСС уполномочен заявить, что для обеспечения безопасности правительство Советского Союза просит правительства других стран, пользующихся морскими и воздушными путями в Тихом Океане, дать указания соответствующим органам, чтобы суда и самолеты не заходили в этот район и воздушное пространство над ним с 6 до 18 часов по местному времени.Вполне естественно, что после такого уведомления военное ведомство США снаряжало экспедицию в указанный район падения «последних ступеней» ракет.
Путь из места базирования ТОГЭ до района падения занимал 7 – 10 суток в зависимости от выбранного района. И уже на четвертый день хода наших кораблей к нам пристраивался СКР США, это небольшое вооруженное сторожевое судно. По приходу в заданный район через день – два появлялся хорошо оснащенный измерительными средствами (значительно лучше наших) корабль США – General Arnold, или General Hoyt Vandenberg, или же суперсовременный для того времени оснащенный всеми средствами контроля корабль Observation Island. Они нас всегда приветствовали большими транспарантами на борту, что можно видеть на фотографиях:
(«ЗДРАВСТВУЙТЕ, КАК ТАМ ВСЕ В МОСКВА», «ЗДРАВСТВУЙТЕ, БУДЬТЕ, КАК ДОМА» и подобными. Начиная с 4-го дня похода и затем каждый день производил облет наших кораблей американский разведывательный самолет “Orion”. Нередко в район падения заходили и другие суда.
Вот один из примеров. Перед одним из пусков, примерно, за два часа до падения боевых блоков, пока наши корабли были еще все вместе (не разошлись в боевой порядок по точкам падения боевых блоков), на горизонте появился незнакомый корабль, медленно приблизился и стал метрах в ста от нашего флагмана. Затем к нему подошел корабль США, они обменялись информацией, после чего новый корабль удалился, а американский вызвал нас на связь и сообщил: “Do not worry, it was a British merchant ship, go on with the tests” («Не волнуйтесь, это было английское торговое судно, продолжайте испытания»). И это все при абсолютно секретных работах! Конечно, никаких инициатив в части переговоров с нашей стороны никогда не было, и быть не могло. На каждом нашем корабле был представитель Особого отдела, который за всем тщательно следил.
После испытаний, когда наши корабли уже шли «домой» (на базу в Петропавловск Камчатский), нас вызвал на связь по 16-му каналу американский корабль General Hoyt Vandenberg (меня позвали как переводчика), пожелал нам счастливого пути домой, поблагодарил за «сотрудничество» (какое там сотрудничество?!!!) (“Thank you for cooperation”). Они обладали хорошим, здоровым чувством юмора. Однажды произошел такой случай: при очередном пуске одной из ракет с разделяющимися головными частями (боевыми блоками индивидуального наведения) один блок был «потерян». Это был блок «пассивный», т.е. не оснащен ни телеметрическими датчиками, ни средствами траекторных измерений, т.е. никаких сигналов с борта не было и не должно было быть. Визуальные средства ничего не дали. Это ЧП! Решили получить разрешение у Москвы связаться с кораблем США и спросить, не видели ли они «последнюю ступень», которая должна была упасть в таком-то районе. Разрешение получили. Ответ был такой: “Your warhead, which serves the cause of peace amongst the peoples ….” («Ваша головная часть, служащая делу укрепления мира между народами, упала в точке с координатами …....»). Когда наши корабельные вертолеты К-25 совершали облеты американских кораблей, те всегда жестами приглашали их садиться на их корабельную вертолетную площадку. Ситуацию «наоборот» невозможно даже себе представить.
Однажды с американского корабля исчез капрал, исчез неизвестно как, то ли свалился за борт в каком-то состоянии, то ли что-то другое. Они попросили нас принять посильное участие в поисках – внешним наблюдением, обзором с вертолетов. Два дня мы иcкали, на третий сообщили, что безуспешно: «Поиски прекращаем». Через несколько дней их сменил другой СКР. Они вызвали нас на связь и предложили «… в знак признательности за принятие участия в поисках их погибшего товарища…» принять партию ананасов и что-то еще из штата Алабама. Спустили плотики с этими подарками и они проплыли мимо нашего корабля. Но командир категорически запретил даже смотреть в их сторону. А эти подарки не помешали бы!!! (наши корабли были уже 2 месяца в походе и продукты, естественно, были на исходе, запас питьевой воды кончился, пили опресненную, …).
Помню случай при одном из пусков. При подлете боевых блоков к району падения, уже после появления сигнала (блок еще не вошел в плотные слои атмосферы) я услышал громкий возмущенный голос Владислава Шаманаева: «Кто выключил питание!!!???» Оказывается, пропала связь, исчез сигнал! Но Шаманаев не растерялся! Он быстро обнаружил, что перегорел плавкий предохранитель, кинулся искать запасный, быстро нашел (за считанные секунды!!!), успел заменить и связь с ББ была восстановлена до входа блока в плотные слои атмосферы. С того момента запасный предохранитель всегда был «под рукой».
Помню, как при проведении очередных работ по уточнению боевого порядка кораблей, расстояний между ними, матрос Оськин («Сибирь») случайно подорвал на юте один из зарядов, которые должны опускаться на тросах и подрываться на определенной глубине. К счастью, никто серьезно не пострадал, только офицер Николай Иванов был ранен в лицо мелким осколком, а вот на кнехте осталась большая вмятина от осколка побольше.
На этом кончаю, все события сразу трудно вспомнить и доходчиво описать.
